Леонид Васильевич Бобров

Гордость, почтение, любовь и сострадание охватывают нас, когда мы встречаем убеленных сединами ветеранов Второй мировой, Великой Отечественной. Многим из них под девяносто, но большинство уже преодолело этот возрастной рубеж. Их ряды стремительно редеют, им трудно уже не только участвовать в праздничных торжествах, но порой и выйти на улицу, ответить на вопросы корреспондента газеты, попросту надеть пиджак с боевыми наградами. Время вымывает их, как вода крупицы золота из породы. Но для нас, рожденных и живущих под мирным небом, каждый из них – настоящий самородок…

Фронтовик Леонид Васильевич Бобров давно живет в мире звуков, запахов и ощущений, рожденных воображением и опытом предыдущей жизни: зрение сначала померкло, а сегодня полностью утрачено. В Белоозерске, где ветеран проживает с супругой Анной Тарасовной, его хорошо знают в школах, на предприятиях и в организациях города: не раз и не два случалось Л.В. Боброву выступать перед учащимися и трудовыми коллективами, рассказывать о своем боевом пути, а главное – о том, насколько уродливо и отвратительно лицо войны. Леонид Васильевич не забыт ни районной, ни городской властью, ни общественными организациями, в которых состоит. Городской совет ветеранов войны и труда, как и районная организация инвалидов по зрению, постоянно уделяют внимание солдату Победы, откликаются на его обращения. И на девяностом году сохранил благообразную внешность, за которой угадывается красота души, а еще недюжинная сила воли.

Он добр и щедр сердцем, как сильный человек, как настоящий рыцарь Победы.

Разведчик, сын солдата

Юность Леонида прошла в красивейшем уголке белорусской земли – селе Милославичи, что под Могилевом. В 1941 году его отец ушел на фронт добровольцем и через год погиб в жестоком бою под Ржевом. Во время фашистской оккупации Леонид стал участником подпольной группы, возглавляемой местным врачом Василием Волчком. Юноша собирал сведения о передвижениях, составе, действиях отряда полицаев, утверждавших «новый порядок» на территории Климовичского района. Эти сведения вместе с добытыми бесстрашным В.А. Волчком медикаментами отправлялись в партизанский отряд. Только после освобождения узнали, что Василий Амосович был советским офицером, выполнявшим задание в тылу врага. Отказавшись от возможности остаться в Климовичах налаживать мирную жизнь, доктор ушел на фронт и погиб при освобождении Бобруйска.

 

Что касается Леонида Боброва, то он был призван в ряды Вооруженных Сил и после месяца учебки попал в действующую армию. В его роте 837-го стрелкового полка 238-й Карачаевской дивизии II Белорусского фронта оказались исключительно белорусы. Боевое крещение Бобров получил на реке Проня, где после жестоких боев полк попал в окружение, откуда вышел обескровленным большими потерями. Но это был не 1941-й – 1944 год, когда наступление Советской Армии неудержимо очищало землю Белоруссии и соседних республик от гитлеровских войск.

Под Могилевом комбат Мартынов стал набирать добровольцев в полковую разведку. Стрелок (впоследствии пулеметчик «максима» и стрелок ПТР) Леонид Бобров попросился в разведку. Назубок учил главные заповеди разведчика, проходил школу ориентирования на местности, из группы прикрытия быстро был переведен в командиры отделения батальонной разведки. Именно это отделение было в первом эшелоне наступления на Могилев, одним из первых форсировало Днепр. Немецкая артиллерия, усиленная минометным огнем, без передышки била по нашей переправе. Форсирование Днепра превращалось в практически неразрешимую задачу. Разведчики Боброва проявили не просто смекалку – настоящую изобретательность и с минимальными потерями переправились под прикрытием «быков» – опор железнодорожного моста.

Леонид Васильевич был одним из первых, кто ступил на правый берег Днепра. Над его головой с кручи нависшего берега лупил немецкий пулемет. Не раздумывая, боец бросил наверх противотанковую гранату. Пулемет захлебнулся, и тогда разведчики бросились вверх по крутизне берега, заняли траншею врага.

«Только разведка в пути не поет…»

Каждый город, где засели немцы, на пути наших боевых частей превращался в крепость, которую приходилось брать штурмом. Бои за Могилев были очень тяжелыми. Артиллерия врага прямой наводкой била по нашим передовым отрядам. Разведчики были в их числе. Отсидевшись в бомбовой воронке, дождались минутного затишья и моментально сориентировались: вражеский наблюдатель подавал сигналы с высшей точки города – церковной колокольни. Действовали слаженно и бесшумно – так действует сегодня спецназ: «сняли» наблюдателя, определили место скопления живой силы противника и закидали противотанковыми гранатами, послали за подкреплением. Заняв круговую оборону, наши бойцы выждали и утром 28 июня 1944 года начали штурм Дома Советов, как две капли воды схожего с Домом правительства в Минске. Едва выбили оттуда врага, получили практически «в лоб» немецкую контр-атаку: враг прорвался в районе железнодорожной станции Могилев-2. После некоторого замешательства «карачаевцы» стали бить из станковых пулеметов. Скоро на выручку им пришел артиллерийский дивизион с 76-миллиметровыми пушками, который и решил исход боя в пользу наступавших советских войск.

Все разведчики Боброва по его собственным представлениям получили за этот бой ордена Славы. Все, кроме самого Леонида Васильевича: представление командования на него почему-то затерялось по дороге, а может, пропало в штабных недрах – уж слишком прямым и для кого-то неудобным был командир полковой разведки!..

От Минска до Ломжи

Изматывающе жестокими и кровопролитными были бои за Минск. Разведка первой вступила в бой за аэродром «Брилевщина». Выбивали немцев из Дзержинска, Лиды, Гродно. Форсировали Неман, затем по приказу командования вернулись на юго-восточный берег, чтобы снова идти в прорыв: форсировать реку уже в другом месте.

В боях за Кнышин близ Белостока и за крепость Осовец рядом с Бяла-Подляской разведчики проявили подлинный героизм: хотя враг и завалил все подступы к крепости спиленными вековыми деревьями, благодаря умелым действиям и личному мужеству каждого разведчика советские войска практически безболезненно овладели крепостью. За эту операцию Л.В. Бобров был награжден орденом Красной Звезды.

И вот Восточная Пруссия, ожесточенные бои на реке Нарев у города Ломжа. Разведчики в белых маскхалатах слились со снегом, десант выполняет боевую задачу – прокладывает путь наступающим войскам II Белорусского фронта. И… попадает во вражескую засаду. В этом бою Леонид Васильевич был тяжело ранен. Жив остался только благодаря разведчику сибиряку Виктору Юрлову, который вытащил своего командира с поля боя, рискуя собственной жизнью.

В санитарном эшелоне Бобров вместе с другими ранеными был доставлен в госпиталь в Новогрудке, где находился на лечении четыре месяца. В этом госпитале и встретил Победу вместе с фронтовыми братьями. Службу после войны отважный разведчик продолжил в Барановичах и Бобруйске. В 1947 году Леонид Бобров вернулся к мирной жизни. С супругой приехал в Милославичи, сожженные врагом при отступлении.

Для вселенной 70 лет мало

Там, в кипящем котле передовой, Леонид Васильевич и представить не мог, что переживет войну на долгие годы и подойдет к 70-летию Победы. Но сейчас ветерану кажется, что жизнь его пронеслась мгновенно. Ему повезло: вплоть до 1987 года они с Анной Тарасовной прожили в родных Милославичах, где он долгие годы работал главным бухгалтером в совхозе «Милославичский», откуда из-за детей переехали в Краснополье Могилевской области. Но именно эта местность сильно пострадала в результате чернобыльской аварии. И через 15 лет Бобровы пережили новый переезд – в Белоозерск, к сыну.

Жизнь подарила Леониду Васильевичу счастье: прекрасную семью, любимую работу, замечательных внучек. Всю жизнь он трудился так же самоотверженно, как воевал; награжден четырьмя боевыми орденами и множеством медалей, имеет награды за трудовые достижения.

Он вышел из пекла войны живым, хоть и с подорванным здоровьем. Для разведчика это не меньше, чем чудо!